монархию, встроив ее в более широкие государственные структуры ответственности и подотчетности.22 Король видел это достаточно ясно, и поэтому не выдержал, когда Штейн предложил, чтобы в будущем указы, изданные королем, имели силу только при наличии подписей пяти министров.23
После Йены и Ауэрштедта прусская армия по понятным причинам оказалась в центре пристального внимания, но дебаты о военной реформе не были чем-то новым. Уже через несколько лет после смерти Фридриха Великого раздались голоса гражданских и военных, призывавших к критическому пересмотру фридриховской системы. Дебаты продолжились и после 1800 года, когда более восприимчивая военная интеллигенция усвоила уроки революционных и ранних наполеоновских кампаний. Адъютант и военный теоретик полковник Кристиан фон Массенбах, южный немец, поступивший на прусскую службу в 1782 году (в возрасте двадцати четырех лет) и близкий к Фридриху Вильгельму III, утверждал, что новая практика "большой войны", примером которой стали наполеоновские кампании, требует профессионализации военного планирования и руководства. Судьба Пруссии не должна зависеть от того, был ли сам монарх талантливым стратегом. Должны быть созданы надежные структуры, обеспечивающие сбор и взвешивание всей доступной информации до и во время любой кампании. Командные функции должны быть сосредоточены в одном органе, принимающем решения.24 Между этими ранними набросками современной системы генерального штаба и современными дебатами о реформе исполнительной власти, в которых Массенбах также был сторонником рационализации, существуют четкие параллели.25
Важнейшим форумом для обсуждения армейской реформы стало основанное в 1802 году Военное общество , в котором офицеры читали друг другу доклады и обсуждали последствия для Пруссии сложившейся в Европе военной ситуации. Главной фигурой в обществе был Герхард Иоганн Давид фон Шарнхорст, человек крестьянского происхождения, который быстро поднялся по служебной лестнице в своем родном Ганновере и поступил на прусскую службу в 1801 году в возрасте сорока шести лет. Шарнхорст призывал ввести в Пруссии наполеоновскую дивизионную систему и создать территориальное ополчение в качестве резервных сил. Другие, такие как Карл Фридрих фон дем Кнезебек (урожденный прусский подданный), разрабатывали амбициозные планы, предусматривавшие создание подлинно "национальных" прусских войск.26 Как показывают эти усилия, прусские военные не оставались изолированными от процесса критики и самокритики, который начал трансформировать отношения между государством и гражданским обществом в 1780-1790-е годы.
29. Герхард Иоганн фон Шарнхорст, до 1813 года, Фридрих Бури
До 1806 года мало что было сделано для воплощения этих идей в жизнь. Все крупные реформы угрожали корыстным интересам, и первые попытки создать в 1803 году рудиментарную организацию Генерального штаба были встречены открытой враждебностью со стороны чиновников традиционной администрации. Сильное сопротивление нововведениям оказывали и давно служившие старшие офицеры, некоторые из которых, такие как фельдмаршал Мёллендорф, были обязаны своей репутацией выдающимся заслугам в Семилетней войне. Меллендорф, фигура в форме дирижабля , которому было восемьдесят два года, когда он спокойно прошел сквозь огонь французов под Йеной, как сообщается, отвечал на все предложения реформаторов словами: "Это выше моих сил". Но такие люди пользовались огромным уважением в старой прусской армии, и никому, даже самому королю, выросшему под сенью своего знаменитого дяди, было психологически трудно противостоять им. В откровенном разговоре 1810 года Фридрих Вильгельм вспоминал, что он хотел провести тщательную реформу армии задолго до войны 1806-7 годов:
...но по молодости и неопытности я не решился и доверился этим двум ветеранам [Меллендорфу и герцогу Брауншвейгскому], которые поседели под лаврами и, несомненно, понимали все это лучше, чем я [...] Если бы я как реформатор попытался противостоять их мнению и это плохо получилось, все бы сказали: "У молодого господина нет опыта!".27
Поражения под Йеной и Ауэрштедтом в корне изменили ситуацию, и монарх поспешил перехватить инициативу. В июле 1807 года, когда шок от Тильзита был еще свеж, король учредил Комиссию по военной реорганизации, в задачу которой входила разработка всех необходимых реформ. Военное общество предвоенных лет было словно перерождено в орган власти. Председателем комиссии был Шарнхорст, которого поддерживал квартет талантливых учеников - Август Вильгельм Нейдхардт фон Гнейзенау, Герман фон Бойен, Карл Вильгельм Георг фон Грольман и Карл фон Клаузевиц. Гнейзенау был сыном недворянского саксонского артиллерийского офицера, который поступил на службу в прусскую армию в качестве члена королевской свиты (предшественника генерального штаба) в 1786 году. Получив звание майора после октябрьских боев 1806 года, Гнейзенау оказался под командованием крепости Кольберг на балтийском побережье Померании, где ему удалось с помощью патриотически настроенных горожан продержаться против французских войск до 2 июля 1807 года.
Бойен был сыном офицера из Восточной Пруссии, который посещал лекции Иммануила Канта в Кенигсбергском университете и был членом Военного общества с 1803 года. Грольман служил адъютантом при Гогенлоэ в Йене, а затем бежал в Восточную Пруссию, где поступил в штаб корпуса Л'Эстока - прусского соединения, сражавшегося с французами вместе с русскими при Прейсиш-Эйлау. Как и Гнейзенау, Грольману посчастливилось быть связанным с продолжением прусского сопротивления в 1807 году, а не с поражением предыдущей осени . Клаузевиц, самый молодой из этой группы (в 1806 году ему было двадцать шесть лет), поступил в армию двенадцатилетним кадетом и в 1801 году был отобран для поступления в Институт молодых офицеров в Берлине, элитное учебное заведение, директором которого только что был назначен Шарнхорст.
Эти люди попытались создать новый тип военной структуры из разрушенного корпуса прусской армии. Были проведены важные структурные и технические усовершенствования. Военная исполнительная власть была ужесточена в соответствии с предложениями Штейна. В частности, было создано военное министерство, в рамках которого могли зародиться зачатки организации генерального штаба. Больший акцент был сделан на развертывании гибких стрелковых подразделений, действующих в открытом боевом порядке. Шарнхорст руководил важнейшими усовершенствованиями в обучении, тактике и вооружении. Назначения на должности отныне должны были быть меритократическими. Говоря словами (написанными Грольманом) из приказа от 6 августа 1808 года: "Все социальные предпочтения, которые существовали, отныне и навсегда прекращены в военном ведомстве, и каждый, независимо от его происхождения, имеет одинаковые обязанности и права".28 Психологическое воздействие этого и других нововведений усиливалось тем, что они совпали с беспрецедентной чисткой прусского военного руководства. Всего по результатам судебного анализа поражений, проведенного комиссией по военной реорганизации, было уволено со службы около 208 офицеров. Из 142 генералов семнадцать были просто уволены, а еще восемьдесят шесть получили почетные увольнения; всего чуть более четверти всех прусских офицеров пережили эту чистку.
Непосредственной целью приказа от 6 августа 1808 года было обеспечение лучшего командного состава в будущем. Реформаторы преследовали и более широкие цели. Они стремились преодолеть кастовую исключительность офицерского корпуса. Армия должна была стать хранилищем добродетельного патриотизма, который, в свою очередь, наполнил бы ее энергией и преданностью делу,
